Р.В. Кузьмина

К ВОПРОСУ О РАЗГРАНИЧЕНИИ ЯВЛЕНИЙ ОМОНИМИИ И ПОЛИСЕМИИ И ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ В ОРФОЭПИЧЕСКОМ СЛОВАРЕ

Проблема разграничения омонимии и полисемии вызывает немалые трудности в лексикографической работе. С целью выявления особенностей регистрации значения и произношения омонимов и многозначных слов проведен лексикографический анализ данных лексических единиц по орфоэпическому словарю Дж. Уэллса LPD, результаты которого и излагаются в данной статье.

Начиная с 20-30-х годов XX в., проблему соотношения омонимии и полисемии исследуют многие зарубежные и отечественные лингвисты [22, 23, 1, 2, 18, 19, 3, 11, 13] одним из первых предлагает конкретные критерии разграничения омонимии и полисемии. Отмечая подвижность границ между этими двумя категориями, и приводя примеры перехода полисемантичного слова в омонимическую пару и, наоборот, слияния двух омонимов в одно полисемантичное слово, он указывает на необходимость строгого разграничения синхронического и диахронического подходов при исследовании омонимии и полисемии.

В. И. Абаев, противопоставляя омонимию полисемии, писал: «Полисемия – интереснейшее явление в плане проблемы языка и мышления. За полисемией всегда скрывается усилие человеческой мысли в поисках новых и новых средств познания, выражения, экспрессии. За омонимией же ничего не скрывается, кроме игры случая. Поэтому познавательный интерес полисемии огромен. Познавательный же интерес омонимии ничтожен» [1, с.40; см. также: 2, с.73]. Он называет слова, соотносящиеся по конверсии, «мнимыми омонимами» и характеризует их как случаи «лексико-синтаксической полисемии» [1, с.39]. И. С. Тышлер тоже считает, что «конвертированные слова» не являются омонимами, «ибо нет разрыва по линии семантики» [18, с.3–4, 10; см. также: 19, с.10]. Мнения этих ученых еще раз подтверждают сложность разграничения явлений омонимии и полисемии.

Рассмотрим основные понятия. В словарях лингвистических терминов Д.Э. Розенталя и О.С. Ахмановой даны одинаковые определения полисемии. «Полисемия – наличие у одного и того же слова (у данной единицы выражения, характеризующейся всеми формальными признаками слова) нескольких связанных между собой значений, обычно возникающих в результате видоизменения и развития первоначального значения этого слова» [4, с.335]. Д.Э. Розенталь и М.А. Теленкова приводят еще и примеры полисемии. Так, слово земля в современном русском языке имеет следующие значения: 1) Название планеты, третьей от Солнца. Земля вращается вокруг своей оси. 2) Суша (в отличие от водного пространства). Мореплаватели достигли наконец земли. 3) Почва, верхний слой земной коры. Обработка земли. 4) Рыхлое темно-бурое вещество, входящее в состав земной коры. Смешать землю с песком. 5) Страна, государство. Заморские земли. 6) Территория с угодьями, находящаяся в чьем-либо владении, пользовании. Колхозная земля. [14, с.129]. Как видно из примеров, реализацию того или иного значения слова осуществляет контекст или ситуация, общая тематика речи.

Между значениями многозначного слова существует определенная семантическая связь, выражающаяся в наличии у них общих элементов смысла – сем. Это дает основание считать их значениями одного слова в отличие от значений слов-омонимов.

Омонимы же, как подчеркивает И.В. Арнольд [3, с.165], – это разные слова, а не разные значения в рамках одного слова. Она дает следующее определение: «Two or more words identical in sound and spelling but different in meaning, distribution and (in many cases) origin are called homonyms» (Два или более слов, тождественных по звучанию и написанию, но различных по значению, дистрибуции и (во многих случаях) по происхождению, называются омонимами) [3, с.164]. Различие в значении слов-омонимов подчеркивается во всех существующих определениях омонимии [см.: 17, с.118; 4, с.287; 14, с.176; 6]. Приведем, например, определение А.Л. Трахтерова: «Homonyms [Èhm«nImz] омонимы. Различные по значению слова, имеющие одинаковое звучание, например: брак (супружество) и брак (плохой товар); ток (место для молотьбы) и ток (электрический). В английской лексике: bay [beI] представляет собою звуковую форму целого ряда слов со значениями: залив, лавровое дерево, гнедая лошадь, лай собаки и др.» [17, с.118].

В «Словаре омонимов русского языка» О. С. Ахмановой [5] приведено много омонимов, появившихся в русском языке вследствие распада полисемии, причем автор отмечает, что в значительном числе случаев омонимия находится в состоянии процесса, и стремится разграничить при помощи специальных обозначений «завершившиеся» и «незавершившиеся» процессы расхождения значений; к последним отнесены такие случаи, как, например, «гладить» (белье и ребенка), «волочиться» («волочиться по земле» и «волочиться за девицами») и т. п.

Нельзя не согласиться с тем, что омонимия и полисемия – понятия разные. Но нельзя не признать и того, что понятия эти имеют общий признак – различие значений при тождестве формы. Это позволяет объединить их в более широкое понятие неоднозначности.

Обычно, говоря о трудности разграничения омонимии и полисемии, указывают на подвижность границы между этими двумя явлениями. Действительно, граница между омонимией и полисемией неустойчива, проницаема, она все время нарушается, причем не только со стороны полисемии, когда вследствие выпадения «промежуточного звена» [см.: 7, с.85] связь между отдельными значениями полисемантичного слова утрачивается, и оно распадается на два различных слова-омонима, но также (что отмечается лишь немногими авторами) и со стороны омонимии, когда в силу действия разного рода причин между двумя омонимичными словами возникает семантическая связь, и эти слова сливаются в одно полисемантичное слово [см., напр.: 21, с.85-86; 9, с.60-61; 11, с.178]. В результате в каждый данный момент в языке оказывается много пограничных случаев, квалификация которых не может не вызывать затруднений.

Однако наличие таких случаев не означает, что между омонимией и полисемией границы нет. Оно говорит лишь о том, что оба этих явления – как омонимия, так и полисемия – имеют полевую структуру: центр, где специфические признаки данного явления выражены наиболее ярко, и периферию, где они проявляются менее четко.

Более существенными оказываются затруднения, связанные с внутренней противоречивостью самого явления полисемии, характеризующегося одновременно и множественностью семантики, и несомненным семантическим единством. Пытаясь разрешить это противоречие, некоторые исследователи отказываются от признания полисемии вообще, сводя все разные значения полисемантичного слова к одному «общему значению» [см., напр.: 16, с.62, 64] или дробя слово на ряд моносемантичных омонимов.

Оба этих подхода свидетельствуют о недостаточно четком понимании диалектической сущности рассматриваемого противоречия. Полисемантичное слово действительно обладает множеством разных значений, однако все эти значения представляют собой лишь разные реализации, разные проявления единого семантического целого, или, пользуясь термином А.И. Смирницкого, разные лексико-семантические варианты слова. Эти варианты могут различаться между собой по дистрибуции, по участию в синонимических или словообразовательных рядах (что и затрудняет их отграничение от омонимов), но при всем этом они взаимосвязаны, образуют единую систему, которая и выступает в качестве означаемого словесного языкового знака.

Итак, принципиальное различие между омонимией и полисемией заключается в том, что при омонимии мы имеем дело с разными означаемыми, тогда как при полисемии означаемое одно и то же.

На чем же базируется это единство означаемого, что позволяет считать разные значения полисемантичного слова единой системой?

Выявление типов семантической связи, закономерных для данного языка, рассматривается как путь к успешному решению задачи разграничения между омонимией и полисемией: типичность, повторяемость, неуникальность связи между двумя значениями говорит о полисемии, и наоборот, единичность, исключительность, уникальность связи указывает на омонимию [10; 15, с.162–163; 27; 24].

Как правильно отмечает Д.Н. Шмелев, «семантическое единство слова заключается <…> не в наличии у него некоего общего значения, как бы подчиняющего себе более частные <…> а в определенной связи этих самостоятельных значений друг с другом и их закрепленности за одним и тем же знаком» [20, с.76].

Итак, единство означаемого при полисемии базируется на наличии непрерывной деривационной связи, охватывающей последовательно все элементы семантической структуры многозначного слова. Стóит этой непрерывности нарушиться хотя бы в одном месте, стóит выпасть хотя бы одному звену, обеспечивающему эту непрерывность, как семантическое единство слова нарушается, и происходит «распад полисемии», превращение полисемантичного слова в два не связанных между собой омонима [см.: 8, с.143–152].

Различие между лексической омонимией и полисемией состоит, таким образом, в том, что при полисемии все значения языковых единиц, имеющих тождественные означающие, связаны между собой – непосредственно или опосредованно – деривационными отношениями, т. е. отношениями типичной для данного языка семантической производности, и, следовательно, образуют единое означаемое (что позволяет говорить о едином словесном знаке), тогда как при омонимии значения, соответствующие тождественным означающим, распадаются на две или несколько групп, между которыми деривационная связь полностью отсутствует, и каждая из которых образует отдельное означаемое, что говорит о наличии нескольких словесных знаков с различными означаемыми [11, с.43–49].

Трудность разграничения полисемии и омонимии приводит некоторых ученых к утверждению, что омонимами целесообразно считать только слова, различные по происхождению [1]. Однако, во-первых, не во всех случаях удается установить происхождение слова, а во-вторых, – и это главное – следование такой установке отодвинуло бы понятие омонимии в область исторической лексикологии, в то время как именно для современных языков приходится разграничивать значения, связанные одно с другим, и значения, которые, хотя и выражены одинаковой звуковой формой, в семантическом плане не имеют ничего общего. Это вопрос не только лингвистической теории, но и лексикографической практики.

В лексикографической работе проблема разграничения омонимии и полисемии вызывает немалые трудности при определении границ между отдельными словами, при разработке способов представления омонимов и многозначных слов в словаре, особенно принципов отражения их произношения.

Для того чтобы выявить особенности регистрации произношения и значения омонимов и полисемантичных слов, мы провели лексикографический анализ данных лексических единиц по орфоэпическому словарю Дж. Уэллса LPD (Longman Pronunciation Dictionary by J. Wells, 1–2 изд., 1990, 2000).

Приведем некоторые примеры омографов из словаря LPD:

conjure	ÈkÃndZ«	do tricks; evoke	заниматься магией; колдовать
conjure	k«nÈdZU«	ask solemnly	умолять, заклинать
hakim	h«Èki:m	physician	араб. врач
hakim	ÈhA:kIm	judge, master	араб.судья; прави-тель, крупный чи-новник
piano, n	piÈQn«U	instrument	фортепьяно
piano, adv, adj, n	ÈpjA:n«U	passage played softly	муз. пиано
sake	seIk	advantage, purpose	ради чего-либо
sake, n	ÈsA:ki	alcoholic drink	сакэ, рисовая вод-ка)
used, v	ju:zd	past and pp of use	употреблял, пользовался
used, adj	ju:st	accustomed	привыкший, привычный
Witham	ÈwIt«m	family name; place in Essex	фамилия
Witham	ÈwID«m	river	название реки

Приведем примеры фонетико-графических омонимов:

can, v	strong form kQn, weak form k«n	be able	мочь, быть в состоянии
can, n	kQn	tin	бидон, жестяная коробка или банка
essay, n	ÈeseI	piece of writing	очерк, этюд, набросок; эссе
essay, n	ÈeseI	attempt	попытка; проба, опыт
quark	kwA:k	elementary particle	физ. кварк
quark	kwA:k Ger [kvaÒk]	soft cheese	мягкий сыр
redress, v	rIÈdres	put right	исправлять, восстанавливать
redress, n	rIÈdres	satisfaction	возмещение, удовлетворение
supreme	su:Èpri:m	highest, greatest, ultimate	верховный, высший, величайший; крайний, последний, предельный
supreme	su:Èpri:m Fr [sy pÒEm]	cooking term, supreme	поварской термин
volta	Èvlt« It [Èvl ta]	dance, piece of music, time, turn	танец, музыкальный отрывок
Volta	Èvlt«	lake and river	название озера или реки

Из данных примеров видно, что в орфоэпическом словаре (да, и в любом другом) омонимы выделяются в отдельные вокабулы как разные слова, в каждой словарной статье представлены написание и произношение омонима, несмотря на возможное совпадение графического и фонетического образа слов, как, например, у фонетико-графических омонимов. Дефиниция слов-омонимов указывает на отсутствие семантической связи между их значениями.

Приведем примеры полисемии из словаря Дж. Уэллса:

1) ass; Qs; (осел) – As a term of abuse, in BrE also A:s (груб. зад) (which may however be taken as a pronunciation rather of arse);

2) depot; Èdep «U ’ -oU; (склад; хранилище; амбар, сарай) – but in AmE generally Èdi:p- in the sense «bus station, train station» (автовокзал, железнодорожная станция);

3) fascia; ÈfeIS « ÈfeIS i ¤«, ÈfQS- ’ ÈfQS i ¤« ÈfeIS « - In BrE generally -ÈfeIS-; (полоска, полоса, пояс), but as a medical term, ÈfQS- (повязка, бинт); as a term in classical architecture, also ÈfeIs i ¤« (архит. поясок, валик). In AmE, generally ÈfQS i ¤«, but ÈfeIS « in the sense of «board above shopfront» (вывеска);

4) octave; ȁkt Iv †-«v, -eIv ’ ÈA:kt- Generally -Iv, †-«v as a musical or literary term; (муз. октава; восьмистишие), but -eIv in the sense «period of eight days» (временной период из 8 дней);

5) provost; Èprv «st -st ’ ÈproUv oUst Èpra:v «st; (ректор, проректор, мэр; настоятель кафедрального собора) – but in p~ marshal and other military senses, pr« Èv«U ’ ÈproUv oU (воен. начальник или офицер военной полиции);

6) tierce; tI«s ’ tI «rs; (третья позиция и защита в фехтовании) – but in cards also tÎ:s ’ tÎÕ:s (карт. терц, три).

Все значения полисемантичного слова приводятся в одной словарной статье; даже если в другом значении слово имеет произношение, отличное от предыдущего, статья не разбивается на разделы. Примеры подтверждают также мысль о том, что толкования полисемантичных слов содержат общую часть, наблюдается тесная связь между лексическими значениями одного слова. Легко заметить, что различие смысла часто влечет за собой разный фонетический облик многозначного слова.

Таким образом, несмотря на то, что LPD – это не лексикологический, а орфоэпический словарь, его автором Дж. Уэллсом четко выделены критерии разграничения явлений омонимии и полисемии, разработаны принципы регистрации произношения омонимов и многозначных слов.

Ценность словаря LPD Дж. Уэллса заключается в том, что он отражает не только принятое британское произношение (RP), но и позволяет установить наличие произносительных различий при учете других региональных и социальных вариантов. В лексикографическую практику вошло приведение входных единиц в двух национальных произносительных вариантах – британском (RP) и американском (GenAm). Для регистрации стандартного американского произношения в LPD используется знак ’ (см. примеры полисемии №2–6). Кроме того, в этом словаре фиксируются и альтернативные британские и американские произносительные варианты, которые следуют после основных (в нашей статье альтернативные варианты приведены курсивом) (см. примеры многозначных слов №3–5). На существование социальных вариантов произношения, которых следует избегать в речи, указывает помета † (см. пример 4). В словарной статье можно найти указание на стиль произношения (см. пример 1), а также на профессиональную сферу употребления слов (см. примеры №3–6).

Итак, кроме чисто орфоэпических характеристик омонимов и многозначных слов, приводимых в LPD, через систему помет можно выделить социо- и экстралингвистические аспекты явлений омонимии и полисемии. Словарь дает исчерпывающую информацию о значениях рассматриваемых лексических единиц, а в некоторых случаях позволяет читателям отследить случаи спорные, пограничные между омонимией и полисемией.

Список использованной литературы

1. Абаев В.И. О подаче омонимов в словаре // ВЯ. 1957. №3. с.31–43.

2. Абаев В.И. Выступление на дискуссии по вопросам омонимии // Л. - М., 1960. Вып. IV. с.71–76.

3. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. М., 1973.

4. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

5. Ахманова О.С. Словарь омонимов русского языка. М., 1986.

6. Большой энциклопедический словарь. Языкознание / под ред. В. Н. Ярцевой. М., 1998.

7. Будагов Р.А. О так называемом «промежуточном звене» в смысловом развитии слов // Сб. статей по языкознанию. Проф. Моск. ун-та акад. В. В. Виноградову. М., 1958. с.73–85.

8. Виноградов В.В. Словообразование и его отношение к грамматике и лексикологии (на материале русского и родственных языков) // Вопросы теории и истории языка. М., 1952. с.99–152.

9. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.; Л., 1965.

10. Курилович Е. Р. Заметки о значении слова // Курилович Е. Р. Очерки по лингвистике. М., 1962. с.237–250.

11. Малаховский Л.В. О процессах деомонимизации в английской лексике // Основные проблемы эволюции языка. Материалы всесоюз. конф. по общ. языкозн. Самарканд, 1966. ч. 1. с.178–181.

12. Малаховский Л.В. Теория лексической и грамматической омонимии /Отв. ред. Р. Г. Пиотровский. Л., 1990.

13. Пономарева М.Н. К вопросу о разграничении омонимии и полисемии // Разноуровневые черты языковых и речевых явлений. Межвуз. сб. науч. трудов. Выпуск XII. Пятигорск, 2006. с.163–167.

14. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М., 1985.

15. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. М., 1956.

16. Сорокин Ю.П. Выступление на дискуссии по вопросам омонимии // Л.-М., 1960. Вып. IV. с.60–65.

17. Трахтеров А.Л. Английская фонетическая терминология. М., 1962.

18. Тышлер И.С. О проблемах омонимии в английском языке: Дис. канд. филол. наук. М., 1966.

19. Тышлер И.С. Словарь лексических и лексико-грамматических омонимов современного английского языка. Саратов, 1975.

20. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973.

21. Buyssens E. Linguistique historique. Homonymie–stylistique–se@mantique–changement phone@tiques // Univ. libre de Brux., Travaux de la Faculte@ de Philosophie et Lettres. Bruxelles, 1965. T. XXVIII. p.1-158.

22. Jespersen O. Monosyllabism in English // Proc. of Brit. Acad. London, 1928. Vol. 14. p.344–368.

23. Trnka B. Bemerkungen zur Homonymie // Travaux du Cercle Linguistique de Prague. Prague, 1931. Vol. IV. p.152–155.

24. Weinreich U. Explorations in Semantic Theory. The Hague; Paris, 1972.

25. Wells J.C. Longman Pronunciation Dictionary. Burnt Mill, 1990.

26. Wells J.C. Longman Pronunciation Dictionary. London, 2000.

27. Wells R. To What Extent Can Meaning be Said to be Structured // Reports for the 8^th International Congress of Linguistics. Oslo, 1957. Vol. 2. p.654–704.